РИА Новости / Михаил Сербин

Многие поклонники баскетбола не раз задавались вопросом, откуда у игроков НБА такие необычные и заковыристые имена. Особенно это касается афроамериканских спортсменов, среди которых Шэй Гилджес-Александр и Леброн Джеймс — лишь верхушка айсберга. Но если взглянуть глубже, становится понятно: дело не в прихоти родителей, а в богатом и трагичном культурном наследии.

Имя как культурный код

Имя разыгрывающего «Оклахома-Сити Тандер» — Шэйвонте Эйшан Гилджес-Александр — состоит из 25 букв. Как ни странно, несмотря на креольские корни его матери (она с Антигуа и Барбуды), имя Шэйвонте имеет ирландско-кельтское происхождение. Оно восходит к мужскому «Шон» и женскому «Шивон», которые переводятся как «Бог милостив». При этом само имя Шэй может напомнить и еврейское происхождение, ведь в иврите «Шай» означает «дар». Из-за этого журналисты в первые годы задавали игроку вопросы о предполагаемых еврейских корнях.

Однако афроамериканские имена нередко складываются не по канонам определённой культуры, а на стыке множества традиций, языков и исторических обстоятельств.

Рабство и потеря идентичности

Основная причина своеобразного разнообразия имён у чернокожего населения США — это рабство. Рабов не считали личностями, и им часто не давали имён вовсе или называли по номеру. Более «привилегированные» получали имена из Библии: Мозес, Элайджа, Рут. А рядовые рабочие — простые Джек или Том, часто в честь ненавистных рабовладельцам политиков. Особенно крепких рабов — «Мандинго» — нарекали мифическими и гордыми именами: Зевс, Дарий, Принс. Эти наименования не только подчеркивали силу, но и служили маркетинговым инструментом на аукционах.

Со временем такая практика трансформировалась — имена стали способом заявить о себе, продемонстрировать индивидуальность и отказаться от колониального наследия.

Ошибки, которые стали традицией

Во времена, когда беглые рабы пытались начать новую жизнь, они нередко изменяли свои имена, чтобы стереть следы прошлого. Грамотность была на низком уровне, и имена порой записывались с ошибками. Позднее эти «ошибки» стали нормой и даже своеобразной традицией. Добавились французские префиксы вроде Le-, De-, Ra-, которые были характерны для Луизианы и других южных штатов, ранее находившихся под контролем Франции.

Отсюда и целый пласт баскетбольных имён: Джа Морэнт, Деандре Эйтон, Девонте Грэм, Демар Дерозан, Джавейл Макги и многие другие. Не исключение и бывшие игроки: Дерон Уильямс, Дешоун Стивенсон, Маршон Брукс.

Испанские следы и игра суффиксами

Часть имён пришла и из испанского языка, особенно на юго-западе США. Алонзо, Кармело, Хулио и их вариации стали популярны благодаря распространённому окончанию «-о» в мужских испаноязычных именах. Именно так в лиге появились Ламело Болл, Лонзо Болл, Д’Анджело Расселл, Кармело Энтони, Джулиус Рэндл.

От Бронвена до Оберона: феномен Леброна

Имя Леброн имеет корни в голландском и немецком языках. В первом случае это может быть отсылка к весеннему источнику силы (bron), а во втором — к женскому имени Бронвен или даже к сказочному персонажу Оберону, повелителю эльфов. То есть по этимологии выходит, что Леброн Джеймс — двухметровый символ мужества и лидерства в спорте — носит имя, означающее что-то вроде «грудастый белокурый эльф».

Имя как протест и борьба

После отмены рабства чернокожие американцы не стали возвращаться к африканским именам — они выбрали новые, полные и значимые. Так, имя Фримен («свободный человек») стало символом нового этапа в истории. Некоторые, как Малколм Икс, вообще отказались от фамилий, чтобы не носить метки рабовладельцев.

Со временем стало модным объединять имена родителей, как например Кентавиус Колдуэлл-Поуп или Кейонтэй Джонсон. Такие конструкции не всегда поддаются логике, но в них отражается стремление к уникальности и самовыражению.

Ислам, идентичность и духовный выбор

Религиозный контекст тоже сыграл свою роль. В 1960-х ислам стал символом борьбы за права чернокожих. Этому способствовал и сам Малколм Икс, и последователи вроде Карима Абдул-Джаббара (в прошлом — Лью Алсиндор). Сегодня исламские корни угадываются в таких именах, как Малик, Айша, Али, Шабазз, Тари, Джалил, Назри. В НБА таких игроков немало: Билаль Кулибали, Тари Исон, Назреон Рид, Шакил О’Нил, Рашид Уоллес, Джамал Мюррэй.

Возвращение к Африке

Поворотной точкой стала книга Алекса Хейли «Корни», рассказывающая о рабстве и африканских корнях афроамериканцев. После её выхода многие стали давать детям африканские имена: Джабари, Кваме, Аши, Амаре, Зури, Омари. Среди нынешних игроков, поддерживающих афроцентричность — Джабари Смит-младший, Очаи Агбаджи, Оньека Оконгву, а ранее — Манут Бол, Дикембе Мутомбо, Луол Денг.

Уникальность как культурный код

Современные афроамериканцы создают имена по своим собственным правилам. Имя может быть игрой слов, как, например, Airwrecka — от Air и Wrecka («воздушный вредитель»), или Just-in’love — имя защитника с университетского драфта.

За последние 100 лет система именования у чернокожих американцев претерпела поразительные метаморфозы. Имя стало не просто набором букв, а инструментом протеста, способом самовыражения, уважением к предкам, демонстрацией культурной независимости и даже бизнес-проектом.И если в одном составе встречаются Джамал, Кваме, Джулиус, Джа и Джевон, это не значит, что у них одна традиция — наоборот, каждый из них несет свою. Но именно это разнообразие показывает, что, несмотря на исторические травмы и культурные различия, существует только одна раса — человеческая.